В воспоминаниях современников не существует единого образа Лермонтова. Некоторые характеризуют его как человека злого, тщеславного и мстительного, с уродливым лицом и маленькими злыми глазками. Другие же видят его в совершенно ином свете. Его гений скрашивает черты лица, а сам Лермонтов становится добрым и отзывчивым. Например, родственник поэта М.Н.Лонгинов писал, что на портрете, написанном художником А.Челышевым, изображён истинный Лермонтов: круглое лицо, высокий лоб, добрые карие глаза, прямой нос и щёгольские усики над пухлым ртом. Разве возможно согласовать этот портрет с гравюрой художника В.А.Фаворского на дереве, где Лермонтов изображен с болезненным лицом, неправильными чертами, узеньким подбородком, коротким, вздернутым носом? И не только художники, но и простые люди видели внешность поэта по-разному. Современник Лермонтова, М.Е.Меликов, писал: "Приземистый, маленький ростом, с большой головой и бледным лицом, он обладал глазами, сила обаяния которых до сих пор остается для меня загадкой. Глаза эти, умные, с черными ресницами, делавшими их ещё глубже, производили чарующее впечатление на того, кто бывал симпатичен Лермонтову. Во время вспышек гнева они бывали ужасны". Одних поражали большие глаза поэта, других - выразительное лицо с необыкновенно быстрыми маленькими глазками. Третьим глаза поэта кажутся большими и неподвижными, четвертые вообще считают, что у Лермонтова вместо глаз две щели, наполненные злобой и умом. Огненные глаза - два угля вместо глаз, сверкают мрачным огнём - искрятся умом и добродушием. Тот же самый Меликов пишет: "Мужчина во цвете сил, с пламенными, но грустными по выражению глазами, приветливыми, с душевной теплотой:" А, например, А.И. Тургенев считал, что его глаза никогда не смеялись, даже когда сам он смеялся. Разногласия о внешности касались не только глаз. Е.П. Ростопчиной он казался мало симпатичным, однако М.Б. Лобанов-Ростовский считает, что хоть поэт некрасив и мал ростом, у него очень милое лицо. Сардоническая улыбка, что-то зловещее и трагическое в фигуре, задумчивая презрительность, сумрачная и недобрая сила, тяжелый взор - всё это вызывало неприятное отношение у вышеупомянутого Тургенева. Кстати, и Ростопчина впоследствии поменяла своё мнение. Теперь она считала, что "эта некрасивость уступила силе выражения и почти исчезнула, когда гениальность преобразила простые черты его лица".
Не только внешность, но и характер современники изображают так несхоже, что временами кажется, что речь идет о двух Лермонтовых! Таким образом, Ростопчина упоминает в письме к Дюма, что двух дней было довольно, чтобы связать их дружбой, И.А. Арсеньев же говорил, что "Лермонтов любил преимущественно проявлять свой ум, свою находчивость в насмешках над окружающей его средою и колкими, часто очень меткими остротами оскорблял иногда людей, достойных полного внимания и уважения. С таким характером, с такими наклонностями, с такой разнузданностию он вступил в жизнь и, понятно, тотчас же нашел себе множество врагов". А.В. Васильев и А.А. Столыпин в один голос твердят про то, что поэт никогда не лгал, про то, что ложь была чужда ему, про его настойчивость и доброжелательность. Николай I думает про Лермонтова с отвращением. А великий князь Михаил Павлович сказал: "Были у нас итальянский Вельзевул, английский Люцифер, немецкий Мефистофель, теперь явился русский Демон, значит, нечистой силы прибыло. Я только никак не пойму, кто кого создал: Лермонтов ли - духа зла или же дух зла - Лермонтова?" Хотя, по словам Вяземского, нужно было лишь пробить ледяную оболочку, только раз проникнуть под личину суровости и зла, чтобы разгадать сокровища любви и добра, таившиеся в этой богатой натуре.
С ним соглашался и его двоюродный брат М.А. Пожогин-Отрашкевич. Он говорил, что Лермонтов был добрый, чувствительный, услужливый и настойчивый. А.В.Дружинин упоминает, что, умея любить, Лермонтов также умел глубоко ненавидеть. Во время первой встречи с поэтом он почувствовал довольно сильное предубеждение против него. Было много причин, по которым Дружинину поэт не полюбился с первого взгляда. Да и "физиономия" Лермонтова была ему не по вкусу. И опять: скучен - интересен, зол - ласков, угрюм - крайне весел и общителен. Очень важно мнение Е.А. Сушковой, который поэт клялся в любви до того момента, как она сама в него влюбилась (некоторым кажется, что он вообще никогда не любил её, а лишь бессовестно портил ей жизнь). И ведь что странно: она считала его некрасивым, низким и самовлюбленным, и лишь из-за его характера она смогла в него влюбиться. Она сама пишет в письме к Александре Верещагиной: "Лермонтов же поработил меня своей взыскательностью, настойчивостью, своими капризами, он не молил, но требовал любви"
Ярче всего мы видим разногласия в отзывах современников по поводу смерти Лермонтова. "Все плакали, как малые дети", - говорил С.А. Раевский.
В.Г.Белинский и Ростопчина сетовали о том, что он убит - и убит не черкесом, не чеченцем на войне, а убит русским на дуэли, окончив жизнь в двадцать восемь лет, став поэтом, который один мог облегчить утрату, понесенную нами со смертью Пушкина.
Впрочем, есть книги, которые содержат самый достоверный лермонтовский портрет, самую глубокую лермонтовскую характеристику. И это его сочинения, в которых он отразился весь. Читая лирические стихи и бурные романтические поэмы, драматические и прозаические произведения, такие как "Маскарад", "Герой нашего времени", мы видим, что главные герои схожи с самим поэтом. Лермонтов принадлежит к числу поэтов, которых принято называть субъективными. Его произведения отражают прежде всего его собственный внутренний мир, его надежды и разочарования и частые контрастные смены душевных состояний. Поэтому его излюбленным поэтическим средством является столкновение противоположных понятий: позор - торжество, паденье - победа, свиданье - разлука, демоны - ангелы, небо - ад. На вопрос А.И.Одоевского о том, с кого Лермонтов списал своего Демона, поэт шутливо ответил, что списал Демона с самого себя, и очень удивился, что Одоевский его не узнал. Герои Лермонтова - часть его самого, его стихотворения - самая полная его биография. Поэтому его лучшие современники - это его книги.