Московский университет (1830–1832).
1 сентября 1830 г. после сдачи вступительных экзаменов Л. приняли студентом в Московский университет, располагавшийся на ул. Моховой (д. 9). Здание, построенное в 1789–1793 гг. по проекту М. Ф. Казакова, и перестроенное после пожара 1812 г. Д. И. Жилярди — примечательный архитектурный памятник столицы.
Первоначально поэт поступил на нравственно-политическое отделение, но год спустя перешел на словесное, которое больше ценилось среди студентов.
В одно время с Л учились В. Г. Белинский, А. И. Герцен, И. А. Гончаров и Н. П. Огарев, с которыми он не был знаком. Л. провел в университете менее 2-х лет (с 1 сентября 1830 г. по 6 июня 1832 г.). В сентябре 1830 г. в Москве вспыхнула эпидемия холеры и занятия в университете прервали до января следуюшего года (по этому поводу Л. написал ст. «Чума»). Как вспоминал один из студентов, «в первых числах сентября над Москвой разразилась губительная холера. Паника была всеобщая. Массы жертв гибли мгновенно. Зараза приняла чудовищные размеры. Университет, все учебные заведения, присутственные места были закрыты, публичные увеселения запрещены, торговля остановилась. Москва была оцеплена строгим военным кордоном и учрежден карантин. Кто мог и успел, бежал из города. <…> Из шумной веселой столицы Москва внезапно превратилась в пустынный, безлюдный город. <…> Никто без крайней необходимости не выходил на улицу, избегая сообщения между собой. Это могильное удручающее безмолвие московских улиц по временам нарушалось тяжелым, гулким стуком больших четырехместных карет, запряженных парою тощих лошадей, тянувшихся небольшой рысью по направлению к одному из временно устроенных лазаретов» [10; 77–78].
Вистенгофи Л., Станкевич, Строев, Краснов, Компанейщиков, Плетневи Ефремов» «горячо принялись за науку» [1; 103].
В университете преподавали известные ученые-историки, профессора М. Т. Каченовский и М. П. Погодин. Они страстно спорили между собой, привлекая внимание студентов.
16 марта 1831 г. студенты университета изгнали из аудитории всеми нелюбимого профессора М. Я. Малова — человека невежественного, трусливого и вместе с тем подобострастного и надменного. Свидетелем «маловской истории» оказался и Л., который (по воспоминаниям его друга Н. И. Поливанова) «ожидал строгого наказания» и написал по этому поводу ст.
Весной 1832 г. в беседах с преподавателями накануне итоговых экзаменов Л. обнаружил обширные познания и большую начитанность «сверх программы». Однако он не посещал многие курсы, в частности, изящной словесности (профессора Победоносцева), геральдики и нумизматики (адъюнкт-профессора Гастева). На просьбу изложить лекционный материал Л. отвечал дерзко и, главное, указал на неосведомленность преподавателей. Последние, по свидетельству очевидца, «затаили обиду» и позже «срезали» Л. на публичных экзаменах. В конце года он (как и многие на курсе) не сдал экзамены, и ему посоветовали покинуть университет.
1 июня 1832 г. Л. подал прошение об увольнении из Московского университета «по домашним обстоятельствам» и 18 июня получил свидетельство из Правления за подписью ректора Двигубского, «что он в прошлом 1828 году был принят в бывший Университетский благородный пансион, обучался в старшем отделении высшего класса разным языкам, искусствам и преподаваемым в оном нравственным, математическим и словесным наукам с отличным прилежанием, с похвальным поведением и с весьма хорошими успехами, а 1830 года, сентября 1-го дня, принят в сей Университет по экзамену студентом и слушал лекции по словесному отделению, ныне же по прошению его от Университета сим уволен; и как он Лермантов полного курса учения не окончил, то и не распространяется на него сила Указа 1809 года, августа 6-го дня и 26 сентября предварительных правил Народного просвещения» [4, 42–43].
«Ангел смерти», «Исповедь», «Измаил-Бей», драмы «Странный человек», «Menschen und Leidenschaften» («Люди и страсти») и поэма «Демон» в трех редакциях.
Благородное Дворянское собрание. Благородные Дворянские собрания (столичные и губернские) заботились о культурном времяпрепровождении поместного дворянства как высшего сословия империи. В Собраниях устраивались балы и маскарады, а в Великий пост — концерты, на которые приглашали известных музыкантов. Московское Благородное собрание помещалось на углу Охотного ряда и Большой Дмитровки. Это здание — ценнейший памятник архитектуры XVIII в. Его выстроил кн. В. М. Долгорукий-Крымский по проекту известного архитектора М. Ф. Казакова, а затем перестроил в 1784–1790 гг. для дворянского Благородного собрания. Во времена Л. дом был двухэтажным: третий этаж надстроили в начале XX в.
Впервые Л. значится вместе с П. П. Шан-Гиреем среди «визитеров» — посетителей собрания на концерте 8 марта 1830 г. всемирно известного пианиста Джона Филда (упомянут в романе «Вадим»), где присутствовал император Николай I.
В период учебы в университете Л. часто бывал в Благородном собрании на балах, маскарадах и концертах. «Он всегда был изысканно одет <…> постоянно окружен <…> хорошенькими молодыми дамами высшего общества и довольно фамильярно разговаривал и прохаживался по залам с почтенными и влиятельными лицами» [1; 105].
загадочными знаками, эпиграммы и мадригалы. «Должность» кабалистических знаков «исправляли китайские буквы», срисованные «в колоссальном виде с чайного ящика и вырезанные из черной бумаги». Среди адресатов поэтических посланий юного Мишеля — его возлюбленные Н. Ф. Иванова и С. И. Сабурова (сестра Михаила Сабурова — товарища по пансиону), светские красавицы — А. А. Алябьева и А. А. Щербатова, а также знаменитая певица П. А. Бартенева.
А. В. Белов