ДЕРЖАВИН
Гаврила Романович (1743–1816),
поэт, мемуарист, государственный деятель, реформатор жанра оды в русской литературе XVIII в.
Исследователи наиболее часто отмечали генетическую зависимость художественной системы русской лирики эпохи романтизма от традиций Д. В начале XIX столетия имя Д. было известно всей России; с наследием поэта связывался как дух блестящего «высокого» классицизма, так и само понятие творческой смелости, решимости быть самим собой и писать, повинуясь не правилам, но лишь вдохновению, дарованному свыше.
«высокую» стилистическую окраску, тем не менее смогла вобрать в себя все явления мира — от бытовой повседневности, которая раскрыла свою эстетическую привлекательность, до космически масштабных размышлений о мироздании и месте в нем человека, о Боге, о путях развития государства, об идеальном монархе, о смысле бытия и законах, определяющих отношение к ближнему, о времени и судьбе.
Творчество Д., наряду с другими поэтами XVIII в. — М. В. Ломоносова, А. П. Сумарокова, М. М. Хераскова, И. И. Дмитриева, Н. М. Карамзина — входило в круг литературного образования Л. в период домашнего обучения, а также в Благородном пансионе при Московском университете и в Школе гвардейских подпрапорщиков. Для преподавателей Л. — А. Ф. Мерзлякова, С. Е. Раича, В. Т. Плаксина Д. был ключевой фигурой русской словесности XVIII в., первым по-настоящему оригинальным поэтом, воплощением свободы творческого гения. По свидетельству троюродного брата Л., А. П. Шан-Гирея, в 1828 г. он видел среди книг Л. сочинения Д. [6].
Интересным дополнением к характеристике сведений о Д., которые Л. получил в школьные годы, могут быть оценки личности и творчества поэта XVIII столетия, данные в историколитературном курсе В. Т. Плаксина (читался в Школе гвардейских подпрапорщиков, изд. — 1833 г.). Д. для него — высшее воплощение истинного гения, главные черты которого — смелость, мощь, способность вызывать удивление современников и неизбежное одиночество. Такие гении, как Д., подобны звездам, далеким от земли: «он поражает нас благоговейным удивлением, возвышает дух до созерцания Творца в высшем беспредельном его творении; <…> Таково назначение великих гениев, превышающих делами своими земные потребности и житейские частности» [7]. В этом же смысле понимает наставник Л. типологическое сходство Д. с Байроном, которое замечали в то время некоторые критики, писавшие о русском поэте. Для реконструкции представлений Л. о русской литературе XVIII в. представляется актуальным именно это сравнение, конкретизирующее представление о степени поэтического новаторства Д.
«Смерть поэта» напоминает державинские стихи, прежде всего «Властителям и судиям» [5].
Лит.: 1) Грот Я. К. Жизнь Державина // Сочинения Г. Р Державина. — СПб.: Тип. Императорской Академии наук, 1880; — Т. 8 — 9; 2) Державин Г. Р. Сочинения / с объяснительными примеч. Я. Грота. — СПб.: Тип. Императорской Академии наук, 1864–1883. — Т. 1–5; 3) Г. Р. Державин и русская культура / отв. ред. А. С. Курилов. — М.: ИМЛИ РАН, 1995. — 270с; 4) Западов А. В. Державин: биография. — М; Л.: Молодая гвардия, 1965. — 240с; 5) Ильин И. А. Одинокий художник: статьи, речи, лекции. — М.: Искусство, 1993. — 348с; 6) Лермонтов в воспоминаниях современников. — М.: Худ. лит., 1964. — 583с; 7) Плаксин В. Т. Руководство к изучению истории словесности. — СПб.: Типография Третьего отделения, 1833. — 399с; 8) Серман И. З. Державин. — Л.: Просвещение, 1967. — 122с.