ГОГОЛЬ
Николай Васильевич (1809–1852)
Прозаик, драматург, критик, публицист.
в Москве 9 мая 1840 г. на именинном обеде в честь Г., устроенном М. П. Погодиным, в доме которого он тогда жил. С. Т. Аксаков так рассказывает об этом со слов своего сына Константина: «Приблизился день именин Гоголя, 9-е мая, и он захотел угостить обедом всех своих приятелей и знакомых в саду у Погодина. Можно себе представить, как было мне досадно, что я не мог участвовать в этом обеде: у меня сделался жестокий флюс от зубной боли, с сильной опухолью. Несмотря на то, я приехал в карете, закутав совершенно свою голову, чтобы обнять и поздравить Гоголя; но обедать на открытом воздухе, в довольно прохладную погоду, не было никакой возможности. Разумеется, Константин там обедал и упросил именинника позвать Самарина, с которым Гоголь был знаком еще мало. На этом обеде, кроме круга близких приятелей и знакомых, были: <А.> И. Тургенев, князь П. А. Вяземский, Лермонтов, М. Ф. Орлов, М. А. Дмитриев, Загоскин, профессора Армфельд и Редкин, и многие другие. Обед был веселый и шумный, но Гоголь, хотя был также весел, но как-то озабочен, что, впрочем, всегда с ним бывало в подобных случаях. После обеда все разбрелись по саду, маленькими кружками. Лермонтов читал наизусть Гоголю и другим, кто тут случились, отрывок из новой своей поэмы “Мцыри”, и читал, говорят, прекрасно. Константин не слыхал чтения, потому что в это время находился в другом конце обширного сада с кем-то из своих приятелей» [2; II; 691].
«Стол накрыт в саду: Лермонт<ов>, к<нязь> Вязем<ский>, Баратынский, Сверб<еевы>, Хомяков, Самарин, актер Щепкин, Орлов, Попов <…> С Лермонт<овым> о Барантах…» [2; III; 77]. Князь П. А. Вяземский в письме к дочери от 10 мая 1840 г. также упоминает о встрече с поэтом: «Вчера обедал я с Лермонтовым у Гоголя на Девичьем поле под открытом небом…» [5; 284]. О том, какой именно отрывок из «Мцыри» читал Л., можно судить по дневниковой записи Ю. Ф. Самарина (от 31 июля 1841 г.): «…я увидел его (Л. — В. В.) несколько лет спустя на обеде у Гоголя. Это было после его дуэли с Барантом. Лермонтов был очень весел. Он узнал меня, обрадовался <…> тут он читал свои стихи — Бой мальчика с барсом. <…> Лермонтов сделал на всех самое приятное впечатление» [2; III; 207].
На следующий день Г. встречался с Л. на вечере у Е. А. Свербеевой. Об этом свидетельствует запись в дневнике А. И. Тургенева от 10 мая 1840 г.: «Вечер у Сверб<еевой> <…> Лермонтов и Гогель (Тургенев в дневниках чаще пишет «Гогель» вместо «Гоголь». — В. В.). До 2-х часов» [2; III; 77]. Из этой записи следует, что между Тургеневым, Л. и Г. шла продолжительная беседа — до двух часов ночи — подробности которой неизвестны. 18 мая 1840 г. Г. выехал из Москвы за границу и больше с Л. не встречался. 28 авг. (н. ст.) 1841 г. Н. П. Огарев, встретившийся с Г. во Франкфурте, писал жене из Кельна: «Гоголь не верит смерти Лермонтова, ибо дуэль давно известна и известно, что никто в ней не погиб. Слава Богу, если так!» [2; III;142].
Отголоском бесед о Л. могут служить строки письма С. Т. Аксакова к Г. (июнь 1840 г.): «Я прочел Лермонтова “Героя нашего времени” <…> и нахожу в нем большое достоинство. Живо помню слова ваши, что Лермонтов-прозаик будет выше Лермонтова-стихотворца» [1; IХ; 302]. Впоследствии Г. выразил ту же мысль в статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность», вошедшей в книгу «Выбранные места из переписки с друзьями» (1847), где он противопоставляет поэзию и прозу Л.: «В его сочинениях прозаических гораздо больше достоинства. Никто еще не писал у нас такой правильной, прекрасной и благоуханной прозой. Тут видно больше углубленья в действительность жизни — готовился будущий великий живописец русского быта…» [1; VI; 189].
«внутреннему человеку» (одно из любимых выражений Г., восходящее к словам св. апостола Павла (2 Кор. 4, 16): «…но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется»). В «Авторской исповеди» Г. писал о характере своего чтения: «Все, где только выражалось познанье людей и души человека, от исповеди светского человека до исповеди анахорета и пустынника, меня занимало…» ==[1; VI; 225–226]=. Высказано предположение, что под «исповедью светского человека» подразумевался роман Л. [7; 115].
«Молитва» («В минуту жизни трудную…»), «Ангел» («По небу полуночи ангел летел…»), «Завещание» («Наедине с тобою, брат…»), «К современному поколению» («Печально я гляжу на наше поколенье…»), «Спор» («Как-то раз перед толпою…») [1; XVII; 638–643]. Первые три ст. Г. относил к жанру «песни» и предполагал включить их в число «примеров» незавершенной «Учебной книги словесности для русского юношества» (эти ст. находятся в списке песен сохранившегося проспекта книги) [ 1; VI; 338]. Ст. «К современному поколению» (под названием «К ХIХ веку»), отнесено Гоголем в «Учебной книге словесности…» к разделу «Оды, гимны и лирические воззвания», сюда же включен «Пророк» Л. [1; VI; 337]; ст. «Спор» — к жанру эклог [1; VI; 341]. Среди бумаг Гоголя имелся также список «Демона» Л., «заключающий несколько новых строф и стихов сравнительно с <…> печатными текстами» [1; XVII; 817], [2; I; 381].
«Спор». Список рукой Н. В. Гоголя; РГБ.
В статье о русской поэзии «Выбранных мест из переписки с друзьями» Г., имея, вероятно, в виду строки ст. Л. «Дума»: «И ненавидим мы, и любим мы случайно…», писал о поэте: «Безрадостные встречи, беспечальные расставанья, странные, бессмысленные любовные узы, неизвестно зачем заключаемые и неизвестно зачем разрываемые, стали предметом стихов его и подали случай Жуковскому весьма верно определить существо этой поэзии словом безочарование» [1; VI; 188]. Говоря далее об изгнании нечистого духа посредством его художественного изображения, Г. добавлял в связи со ст. Л. «Сказка для детей» (1840): «Может быть, с окончанием этой повести, которая есть лучшее его стихотворение, отделался бы он от самого духа и вместе с ним и от безотрадного своего состояния (приметы тому уже сияют в стихотворениях “Ангел”, “Молитва” и некоторых других), если бы только сохранилось в нем самом побольше уваженья и любви к своему таланту» [1; VI; 189], [1; XVII; 817], [4; 265–269].
«Тараса Бульбы» (1841, опубл. в 1843) оказало стихотворение Л. «Бородино» [1; XVII; 817–818], [4; 264–265].
Лит.: 1) Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. и писем: В 17 т. /Сост., подготовка текстов и коммент. И. А. Виноградова, В. А. Воропаева. — М; Киев: Изд-во Московской Патриархии, 2009–2010; 2) Гоголь в воспоминаниях, дневниках, переписке современников. Полный систематический свод документальных свидетельств. Научно-критическое издание: В 3 т. /Издание подготовил И. А. Виноградов. — М.: ИМЛИ РАН, 2011–2013; 3) Афанасьев В. В. Окружение Лермонтова (избранные лица). Гоголь Николай Васильевич (1809–1852) // Афанасьев В. В., Боголепов П. К. Тропа к Лермонтову: Документально-художественная книга-справочник жизни и творчества М. Ю. Лермонтова. — М.: Детская лит., 1982. — С. 98–99; 4) Виноградов И. А. Гоголь и Лермонтов как «собеседники» Белинского («услуги» критика и ответы Гоголя) // Творчество Гоголя и русская общественная мысль. Тринадцатые Гоголевские чтения: Сб. научных статей по материалам Международной научной конференции. — М; Новосибирск: Новосибирский издательский дом, 2013. — С. 262–271; 5) Герштейн Э. Г. Судьба Лермонтова. 2-е изд. испр. и доп. — М.: Худ. лит., 1986. — 351 с.; 6) Очман А. В. Гоголь о Лермонтове // Лермонтовские чтения — 2009: Сб. статей. СПб.: Лики России, 2010. С. 176–184; 7) Смирнова Е. А. Гоголь Николай Васильевич // ЛЭ. 1981. — С. 114–115.
В. А. Воропаев