ОГАРЕВ
Николай Платонович (1813 – 1877),
поэт, литературный критик, общественный, политический деятель и публицист. Ближайший друг А. И. Герцена и соиздатель «Колокола» и «Полярной звезды». Н. П. Огарев происходил из среды родовитой помещичьей и чиновной знати. Детство прошло в родовом имении отца в с. Старое Акшено Пензенской губернии Российской империи.
В 1820 г. Огаревы переехали на постоянное жительство в Москву, где в период между 1823–1824 гг. произошло знакомство семилетнего О. с сыном богатого помещика И. А. Яковлева — Александром Герценом, который был его дальним родственником (см.: Русская мысль. 1888. № 10. — С. 12). Детская привязанность вылилась в их многолетнюю дружбу, сотрудничество и соратничество в борьбе за освобождение России от крепостного права.
«О лицах, певших в Москве пасквильные стихи». Сослан под надзор полиции и наблюдение отца в Пензенскую губернию. После смерти отца стал наследником огромного состояния и предпринял ряд мер для улучшения жизни крестьян, в частности, осуществил беспрецедентный для того времени акт — освобождение от крепостной зависимости крестьян большого села Верхний Белоомут Рязанской губернии, принадлежавшего семье Огаревых.
1841–1846 гг. — период заграничных странствий О. с целью ознакомления с опытом экономического устройства в странах Западной Европы. Для О. это было время активной поэтической деятельности, настойчивого изучения философских трудов и разработки собственной философской системы.
С 1856 г. в эмиграции, в 1857 г. по инициативе О. вместе с А. И. Герценом начато издание газеты «Колокол», на страницах которой были опубликованы десятки статей, в которых разрабатывались принципы крестьянского социализма. Далее последовали и другие издания Вольной русской типографии в Лондоне — «Общее вече» и «Полярная звезда», в которых О. принимал самое активное участие. Много сил отдавал О. и литературной деятельности: помимо поэтического творчества он обратился и к литературной критике. Им были написаны два предисловия к двум сборникам, издававшимся Вольной типографией: «Думы. Стихотворения К. Рылеева» (1859) и «Русская потаенная литература XIX века» (1861). Обе эти работы в виде предисловий к указанным сборникам можно считать выражением историко-литературной концепции О.. В них он дал свое понимание исторического процесса развития русской литературы, творчества ее выдающихся представителей, в том числе и Л.
Преклонение перед идеями декабризма и неприятие мира «русского невежественного барства» [1; 447] стали основой, на которой формировалась огаревская концепция русской литературы. «Неудавшаяся битва свободы с самодержавием», считал он, перерастает в трагическое осознание невозможности общественной деятельности, что и заставляет лучших людей углубляться в собственную тоску и пустоту жизни. Напряженность ситуации последекабристских событий, считал О., выразилась в почти трагическом отсутствии гражданской свободы и настойчиво требовала выхода. Голосом, который смог выразить эту потребность общественной деятельности, по мнению О., стало поэтическое творчество Л. Сам поэт — человек, отличавшийся «гениальной впечатлительностью», не только смог уловить это общественное настроение, но и выразил его в том «антитетическом идеале», который лелеял всю свою жизнь.
Понимание О. сути лермонтовского поэтического творчества опирается на романтическое представление об идеале, который, как он считает, поэт ищет вне действительности. В юности для Л. этот идеал — Мцыри и Демон, но в образе Арбенина он ему не удается, и он ищет его в исторических личностях («Боярин Орша», «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова»). О. подчеркивает, что идеал Л. всегда вне положен действительности, более того, он противостоит тому гражданскому порядку, который ей свойствен. Очевидно, что О. настойчиво переводит лермонтовскую тоску по идеалу в так называемый «общественный вопрос»: невозможность его осуществления в общественной жизни заставляет лучших, образованных людей «уйти в чувство собственной отчужденности от человеческого мира» [1; 456].
— это «уже не деревенская барышня» — пушкинская Татьяна, страдающая и покорная. Это — «женщина, которой нужна власть над людьми, которых она презирает, женщина, в которой больше гордости и ненависти» [1; 450]. Женский идеал — это тот же Мцыри, только в другой обстановке и в женском обличье: «он любит его в царице Тамаре», «пробует в “Сказке для детей”», но не осуществляет до конца [1; 451]. Завершить его, считает О., Л. не смог, и причина этого может быть двоякой — ранняя смерть поэта или неясность самого идеала.
Высоко оценивая художественные достоинства романа «Герой нашего времени», в котором, по мнению О., «самая проза звучит как стих», критик подчеркивает, что его влияние на литературу и общественное сознание было исключительным. Но и здесь поэтически настроенный ум Л. совершенно чужд общественной задаче. Поэтому и все его творчество, за редким исключением — «Смерть поэта» и «Валерик» ,— не затронуло гражданских чувств, кроме чувства презрения: в стихотворении на смерть Пушкина выражено презрение к придворному барству, а в «Валерике» — презрение к войне.
и художественное совершенство его произведений в русской литературе того времени не смог никто. Этот вывод закономерно вытекает из сопоставительного анализа творчества Л. с творчеством его современников — А. Кольцова и А. Полежаева, проводимый О..
В своем анализе места и значения лермонтовского наследия О. прежде всего исходил из общественной значимости художественного творчества как такового, его направленности на решение социально-значимых и гражданско-политических задач. Обобщая его концепцию творчества Л., следует сказать, что О. -критик нередко сводил философскую глубину психологического анализа внутреннего мира личности, свойственные Л. -художнику, к отсутствию общественной свободы в царствование Николая I. «Идея 14 Декабря», считал О., для Л. не существовала, а потому «он не дерзал подумать, что надо поставить на ноги общественный вопрос, он не знал, как его поставить» [1; 455].
В таком понимании назначения литературы О. не выходит за рамки декабристской идеологии, чьи мировоззренческие и эстетические позиции он разделял, и которым следовал в своем стремлении преобразовать жизнь в России на началах общественного самосознания. Социологизм историко-литературной концепции О. основывался на его глубочайшей убежденности в необходимости и возможности революционных преобразований в стране, находившейся, как он считал, под деспотической властью царизма. С этой верой он жил и этой идее служил всю свою жизнь.
— М.: Госполитиздат, 1952; 2) Огарев Н. П. Избранные произведения: В 2 т. — М.: Худ. лит., 1956; 3) Огарев Н. П. Стихотворения и поэмы (Библиотека поэта. Большая серия). — М.: Сов. писатель, 1956. — 289с.