КОРОВИН
Константин Алексеевич (1861–1939),
русский живописец, преподаватель Московского училища живописи, ваяния и зодчества.
К творческому наследию Л. обратился еще в 1890 г., выполнив для собрания сочинений, готовившегося товариществом И. Н. Кушнерева и Ко, постраничные иллюстрации к стихотворениям «Сон» и «Свидание» (обе работы выполнены в технике черной акварели, хранятся в фондах ГТГ).
«Демон» А. Г. Рубинштейна, поставленная на сцене Мариинского театра в 1902 г. На театрально-декорационную работу художника вдохновила поездка на Кавказ в 1889 г. Вспоминая вдохновленного К., М. К. Морозов писал: «Меня поразил рассказ о том, как он думает написать декорации к “Демону”. Сколько в его фантазии было красоты! Мы сидели как зачарованные и обо всем забыли, слушая его» [2;167]. Для постановки К. выполнил декорации к первым 5 картинам. Поездки на Кавказ помогли художнику мастерски передать характер и настроение природы, точно изобразить величественные горные пейзажи, национальное своеобразие бытовой обстановки. Декорации К. отличаются от прежнего оформления обстановки. Уже в прологе художник отказался от традиционного оформления — вместо Дарьяльского ущелья и Терека, по воспоминаниям современников, «на сцене клубился лиловатый полумрак, сквозь него то появлялись, то исчезали обломки скал, ледников, скелеты разбитых молнией деревьев» [2; 168]. Новаторство К. проявилось и в достижении эмоционального единства колористической композиции и музыкального строя — художник, используя сочетание темных тонов, темных пятен, проблеска света, создает гармонию звука и образа, тем самым предвосхищая идею музыкальной выразительности цвета А. Н. Скрябина.
Не меньшего внимания К. уделяет костюму. В каждой детали художник особенно стремился передать национальный колорит Кавказа, тем самым сумел добиться оригинальности и выразительности. Подобно всему сценическому убранству, костюмы также вторят музыке. В первом действии, в картине светлого вечера, на фоне южного, теплого пейзажа с золотистыми лучами заходящего солнца точно сочетаются розовые, сиреневые и золотые оттенки костюмов, словно создающих свою живописную мелодию. Искусствоведы применительно к работам К. указывают на нововведение в театральном костюме — впервые все костюмы были сшиты не из дорогой парчовой или шелковой ткани, а из недорогих материй, расписанных в специально организованных красильных мастерских Петербурга [1].
Следует отметить и выполненную К. для постановки афишу с изображением Ф. И. Шаляпина в роли Демона. «Могучий крылатый воитель», «вождь небесных революций», «богоборец-архангел» — писали о роли Шаляпина. Приведенные характеристики заметны в афише — образ Демона в трактовке К. свободен от традиционных крыльев, он изображен в широком, свободном плаще, «состоящем из длинных полос прозрачной материи серого и черного цветов, который придавал его облику неопределенность, расплывчатость <…>, содействовал пластическому единству образа с пейзажем [2; 170].
В 1910-х гг. художник доработал декорации уже для постановки оперы в Большом театре.
К сожалению, до сегодняшнего дня декорации не сохранились, так как были уничтожены во время пожара в 1914 г. Сохранились лишь эскизы декораций и костюмов, хранящиеся в настоящее время в театральных музеях Москвы и Санкт-Петербурга.
— М.: Искусство, 1964. — 359 с.; 3) Коровин К. Живопись. Театр: к 150-летию со дня рождения. — М.: ГТР, 2012. — 399 с.; 4) Коровин К. Шаляпин. Встречи и совместная жизнь. — СПб.: Азбука-классика, 2012. — 219 с.
К. А. Поташова