СУРИКОВ
Василий Иванович (1848 – 1916),
русский художник, его работы стали вершиной реалистического искусства и исторической живописи. В своих произведениях Суриков сумел воссоздать дух ушедшей эпохи XVI – XVII вв., установить таинственную связь между современной ему эпохой и минувшим днём.
Из воспоминаний Сурикова, собранных М. Волошиным для первой биографии художника, известно, что впервые с творчеством Лермонтова он познакомился ещё в детстве – много времени художник проводил в домашней библиотеке М. В. и И. В. Суриковых (дяди худож-ника). Художник вспоминал: «В детстве читал Пушкина и Лермонтова. Лермонтова очень любил» [3; 18].
П. К. Прянишникова. 1891). Для этого издания ху-дожник подготовил только одну работу, широко известную под названием «Палач» (1890, итал. карандаш, уголь) – иллюстрация к «Песне про царя Ивана Васильевича, молодого оп-ричника и удалого купца Калашникова» (1837).
Эта сцена была выбрана Суриковым не случайно. Художник родился в Красноярске в семье потомков тех казаков, которые перешли в Сибирь вместе с Ермаком. Среди суровой обста-новки прошло его детство: в Красноярске устраивались кулачные бои, проходили воинст-венные игры, требовавшие удали и отваги. Частыми были публичные смертные казни. Сури-ков вспоминал: «Эшафот недалеко от училища был. Там на кобыле наказывали плетьми. Па-лачей дети любили. Мы на палачей как на героев смотрели. <…> Они перед толпой по эша-фоту похаживали, плечи расправляли. Геройство было в размахе. Вот я Лермонтова пони-маю. Помните, как у него о палаче: “Палач весело похаживает”. Мы на них с удивлением смотрели – необыкновенные люди какие-то» [3; 176].
Такие впечатления сурового быта и нравов Сибири легли в основу иллюстрации Сурикова к «Песне о купце Калашникове». Работа художника над этой картиной велась в Москве. По воспоминаниям Сурикова, памятники и площади этого древнего города дали «ту обстановку, в которой можно было поместить свои сибирские впечатления» [4; 235].
Благодаря воплощению личных впечатлений, иллюстрация художника удивляет своей про-стотой и реализмом. Как и для других, более масштабных полотен, Суриков выбрал не раз-влекательный сюжет, а трагическую коллизию – даже в этой небольшой иллюстрации остро ощущается чувство несчастья, неизбежно завершающее происходящие драматические собы-тия. Но в изображении палача Суриков не следует за текстом произведении – не секирой и не внешним обликом страшен этот персонаж, а весёлостью и молодецким задором. При сопос-тавлении работы художника с иллюстрацией В. М. Васнецова к сцене прощания Калашнико-ва с братьями, на которой также изображён палач, следует отметить явное различие. Оба ху-дожника достаточно разработали психологическую характеристику персонажа, но в работе Васнецова «есть некоторый налёт театрализации» [4; 61], особенно бросающийся в глаза при сопоставлении с картиной Сурикова.
Сейчас работа художника представлена в постоянной экспозиции Государственного Русско-го музея. Картина в первую очередь воплотила своеобразие сибирской жизни, молодецкую удаль, поэтому чаще упоминается не в качестве иллюстрации, а как самостоятельное произ-ведение художника.
– 224с. 2). Лебедев Г. Е. Русская книжная иллюстрация XIX в. М., 1952. – 210с. 3.) Радзимовская Н. А. В. И. Суриков. Письма. Воспоминания. – Л.: Искусство, 1977 – 381с. 4). Русский музей. Музей Александра III / сост. В. Н. Сингаевский. М.: АСТ; СПб.: Полигон, 2006. – 279с.
К. А. Поташова