БРЮЛЛОВ
Карл Павлович (1799–1852),
русский художник, монументалист, акварелист, рисовальщик, представитель академизма. Состоял в должности профессора Петербургской и Флорентийской академий художеств, имел звание почетного вольного сообщника Парижской академии искусств, член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме.
Л. с юных лет был знаком с преданным учеником Б. М. Е. Меликовым (1818–1896). В своих воспоминаниях М. Е. Меликов представил яркий портрет поэта, писал: «Глаза эти, с очень умными, черными ресницами <…> производили чарующее впечатление <…>. Во время вспышек гнева они были ужасны. Я никогда не в состоянии был написать портрета Лермонтова <…> и, по моему мнению, один только К. П. Брюллов совладал с такой задачей, так как он писал не портреты, а взгляды (по его выражению, вставить огонь в глаза)» [4; 73–74]. Однако внешность Л. не произвела впечатления на Б.
«Одна петербургская дама, узнав, что Брюллов очень интересовался видеть Лермонтова, вздумала сделать ему удовольствие, познакомить его с Михаилом Юрьевичем у себя за обедом. Первое свидание этих двух знаменитостей было последним. Физиономия поэта произвела на Брюллова глубокое неприятное впечатление, которое осталось на всю жизнь и, временами, довольно часто мешало ему восхищаться стихотворениями Лермонтова» [2; 81]. Личная встреча Л. с Б. могла произойти и в салоне Карамзиных, о чем можно судить по воспоминаниям В. А. Соллогуба.
В живописном наследии поэта сохранился графический на- бросок мужского профиля, предположительно портрет Б. Этот набросок был найден в бумагах Л. и помещен в полном собрании сочинений поэта 1910–1913 гг.. В этом же издании помещена статья Н. Н. Врангеля «Лермонтов-художник», в которой автор попытался атрибутировать рисунок и представил свое заключение: «Здесь на листе бумаги, рядом с головой какого- то неизвестного господина в очках, нарисован очень четко и метко характерный профиль Брюллова» [3; 211–1–212].
Несмотря на отсутствие дружеского общения между Л. и Б., их творчество неоднократно перекликалось, для их произведений были характерны общие идеи и настроения, что обусловлено как принадлежностью русских гениев одной эпохе и одной культуре, так и самим феноменом гениальности, проявившемся в верной способности выделить главное, определяющее в череде исторических и просто бытовых событий.
В творческом наследии Л. имя Б. впервые упоминается в связи с полотном «Последний день Помпеи» (1833). Поэт писал о картине в романе «Княгиня Лиговская» (1836). Л. были известны резкие отклики французских газет на картину — несколько периодических изданий подвергли критике работу Брюллова. Еще в начале 1830-х г. в письме к М. А. Шан-Гирей поэт писал о «приторном вкусе французов, не умеющих обнять высокое» [VI;407]. Из этого письма 1831–1832 гг. видно отношение Л. к мнению французов: критиковать картину — значит изменить истинному вкусу.
Упоминание Л. этой картины неслучайно — тема общей гибели и разрушения была созвучна эпохе. В первой трети XIX в. в России и в Западной Европе родилось ощущение неизбежности крупных общественных перемен. Гибель Помпеи в контексте мировых исторических событий первой трети XIX в. стала символом неизбежных потрясений и изменений в жизни народов, эсхатологическим сюжетом в поэзии и живописи. Годовщина Бородинского сражения, десятилетие со дня смерти Наполеона еще больше подтолкнула мыслящее общество 1830-х гг. к определению роли России во всемирной истории, а творческий ум поэтов и художников все больше притягивала необыкновенная судьба французского императора.
своего похода. Очень точно удалось Б. выразить состояние полного распада некогда сильной армии Наполеона в покидающей Москву толпе.
«Наполеоновский миф», сложившийся в творчестве Л., созвучен восприятию этой исторической личности художником. С одной стороны, поэт стремился постичь суть величия, могущественности французского императора — таким Наполеон представлен в стихотворениях «Эпитафия Наполеона» (1830), «Святая Елена» (1831), «Воздушный корабль» (1840). В других стихотворениях — «Два великана» (1832), «Поле Бородина» (1831), «Бородино» (1837) — Л. показывает обреченность наполеоновской попытки покорить Россию. «Хоть побежденный, но герой» — так писал о Наполеоне поэт, так воспринимали его и Л., и Б.
— обличение лицемерия. Контраст жизни светского общества и недавнего героического прошлого стал поводом к появлению в произведениях Л. и Б. темы маскарада. На втором плане портрета Ю. П. Самойловой, выполненного Б. в 1839 г. (второе название этой картины — «Маскарад») представлено грандиозное лицедейство. Эту картину можно рассматривать как живописное переложение драмы Л. «Маскарад» (1836–1837), в центре которой герой — жертва несправедливости общества, окруженный злобой и враждой «света», одновременно трагическая и величественная фигура.
Интерес Б. к анализу души человека проявлен в целой галерее замечательных портретов, созданных в России. Б. занимали переживания человека, погруженность в себя, отстранение от окружающего мира. Удивительно цельным стал портрет поэта А. Н. Струговщикова (1840) — переводчика «Фауста». В портрете воплощена идея произведения Гете — стремление к познанию истины, и тонко передано настроение рефлексии, характерное для поколения 1830 — 1840-х гг. Эти проблемы поставлены и во многих произведениях Л., в том числе в романе «Герой нашего времени».
При анализе изобразительного мастерства самого Л., исследователи определили близость его картин к наследию Б. Так, Н. Н. Врангель в статье «Лермонтов-художник» писал: «Лермонтов ближе всего примыкает к Брюллову, то есть отражает, как и все дилетанты вообще, наиболее яркое и господствующее течение в искусстве» [3; 215–216].
— М.: Искусство, 1963. — 533 с.; 2) Брюллов К. П. Неизданные письма и документы для его биографии с предисловием и примечаниями — М. Железнова. Женева, 1867. — 63 с.; 3) Врангель Н. Н. Лермонтов-художник // Лермонтов М. Ю. Полн. собр. соч.: в 5 т. — СПб.: Разр. изящн. словесности при Имп. Академии наук, 1910–1913. — Т. V. — С. 210–217. 4) Леонтьева Г. К. Карл Брюллов. — М.: Искусство, 1983. — 336 с. 5) Лермонтов в воспоминаниях современников. М.: Художеств. лит., 1989 —671 с. 6) Поташова К. А. М. Ю. Лермонтов и К. П. Брюллов: жизненные и творческие связи // Молодой ученый. — 2012, № 11. — С. 276–279.