КОЛЬЦОВ

Алексей Васильевич (1809–1842),

русский поэт. Родился в Воронеже 3 окт. (15 окт.) 1809 г., ум. там же 29 окт. (10 ноября) 1842 г. Занимает видное место в ист. рус. лит. Н. А. Некрасов в ст. «Русские второстепенные поэты» поставил К. как поэтическую величину в один ряд с А. С. Пушкиным, В. А. Жуковским, И. А. Крыловым, Л. К. — поэт-самоучка, воспевший рус. национальные черты, величие простого народа, красоту родной природы. Тв-во К. охватывало 1827–1842 гг. Выделяют периоды: 1825–1830, 1831–1836 и 1837–1842 гг., в течение которых написано ок. 150 произведений. В. Г. Белинский в ст. «О жизни и сочинениях Кольцова» выделил «пьесы, написанные правильным размером», «русские песни» и «думы» [2]. В 1835 г. был издан сб. «Стихотворения Алексея Кольцова».

В 1825–1830 гг. К. пишет стихи по литературным образцам в различных жанрах (эпиграмма, послание, идиллия и др.), но при этом привлекает неподдельная самобытная народность: впервые в рус. поэзии в качестве лирического героя поэт показал крестьянина с его внутренними переживаниями, возвысил простого труженика. В период 1831–1836 гг. К. отходит от влияния книжной псевдонародности, появляются новые темы и образы (ведущей становится тема крестьянской жизни), пробует свои силы в новых жанрах. 1837–1842 гг. — время быстрого поэтического роста К., период яркой самостоятельности, окончательное освоение новых форм «думы» и «русской песни» (т. н. «кольцовская песня»). Художественное достоинство поэзии К. — простота, доходчивость, близость к ритмичному складу народной песни, использование традиционных мотивов. Необычайно содержательной становится сама песенная поэтика. Любимым стихотворным размером К. становится пятисложник с дактилическим (третий ударный слог от конца строки) окончанием, т. н. «кольцовский размер».

«Стихотворения Кольцова» отметил: «По энергии лиризма Кольцов из наших поэтов равняется только с Лермонтовым» [4].

К. высоко ценил тв-во Л.: «Мне весьма нравится повесть “Бэла”»; «“Тамань” чертовски поразила меня. “Казачья колыбельная песня” необычайно хороша»; «“На украинские степи” чудо как хорошо, из рук вон хорошо!» [1; 273, 296, 362].

Тяжело переживая гибель поэта, К. восклицал: «Лермонтова убили до смерти, это старая новость; но она меня так сильно поразила, что до сей поры не выходит из думы. И жаль и досадно: только что покажется, хорошо не успеешь полюбить, — как его и нет. Много мы в нем потеряли, незаменимая потеря!» [1; 351]. Стих. Л. «Смерть Поэта» (1837) и К. «Лес» (1837) роднит сила обличительного звучания, высокий гражданский пафос, глубокая скорбь, вызванная гибелью А. С. Пушкина: «Одичал, замолк…/Только в непогодь/ Воешь жалобу/ На безвременье»; «С богатырских плеч/ Сняли голову — / Не большой горой,/ А соломинкой…»[1; 127–129].

«более всего по напряженному интеллектуализму думы Кольцова связаны с думами Лермонтова, если обозначить этим словом лермонтовские стихи-раздумья над судьбами своего поколения. Мысли Лермонтова в думах наиболее непосредственно обращены в современность, а мысли Кольцова в думах отвлеченнее и философичнее в собственном смысле этого слова. Разумеется, песни Кольцова не “бездумны”. Но в них предстает общая народная мудрость, а не индивидуальное философствование» [3].

Л. в «Думе» с печалью смотрит на свое поколение, грядущее рисуется автору в мрачных красках («…иль пусто, иль темно…»). Совсем иначе оно видится К. Воплощая неиссякаемую веру труженика в счастье, в «Последней борьбе» (1838) поэт утверждал: «Не грози ж ты мне бедою,/ Не зови, судьба, на бой: / Готов биться я с тобою,/ Но не сладишь ты со мной!/ У меня в душе есть сила,/ У меня есть в сердце кровь,/ Под крестом — моя могила;/ На кресте — моя любовь!» [1; 149].

— отличительная черта поэзии К.

Лит.: 1) Кольцов А. В. Соч. — М.: Худ. лит., 1955. — 416 с.; 2) Белинский В. Г. Собр. соч.: В 9 тт. — М., 1982. Т. 8. — С. 104– 105; 3) Скатов Н. Н. А. В. Кольцов // Ист. рус. лит. XIX в. 1800– 1830-е гг. Под ред. В. Н. Аношкиной, Л. Д. Громовой. — М.: Изд. Оникс, 2008. С. 531–532; 4) Чернышевский Н. Г. Собр. соч.: В 5 тт. — М.: Правда, 1974. Т. 3. — С. 317-322.