Хадерилiазъ («Ашикъ-Керибъ»). — Св. Георгiй — покровитель Кериба.
Хаджи-Абрекъ («Хаджи-Абрекъ») — «Молодой черноокiй» черкесъ. „Хаджи безстрашный не садился ни разу даромъ на коня». Съ техъ поръ, какъ былъ убитъ братъ его Бей-Булатъ, онъ только хочетъ слезъ да крови... Въ немъ преступленiй сладострастье, въ нихъ ядъ и рай души его»... «За единый часъ мщенiя онъ не взялъ бы вселенной“. Онъ нашелъ убiйцу и готовъ былъ сразить врага, но — «это-ль мщенье? Что смерть? Ужель одно мгновенье заплатитъ мне за столько летъ печали, грусти, мукъ? О, нетъ! Онъ что нибудь да въ мiре любитъ: найду любви его предметъ и мой ударъ его погубитъ!» «Нежный образъ Леилы не остановилъ его: «блеснула шашка. Разъ — и два... и покатилась голова... И окровавленной рукою съ земли приподнялъ онъ ее, и острой шашки лезвiе, обтеръ волнистою косой».
Критика: Въ Х. -А. или Вадиме, по замечанiю Михайловскаго, „Лермонтовъ ценитъ конечно, не звеела, который онъ тщетно искалъ вокругъ себя, въ своихъ современникахъ“. Л. ищетъ людей, «у которыхъ не глядели врознь, а сливались въ дело». Ихъ же ищетъ, на нихъ любуется онъ и въ нетронутомъ цивилизацiей Кавказе. Злодееми этими Оршами, Вадимами, Хаджи-Абреками, Измаилами-беями, если и пугаютъ Лермонтова своимъ кровавымъ блескомъ, то немедленно же находятъ себе въ его глазахъ и оправданiе и поэтическую красоту въ той цельности настроенiя, въ той безповоротной решимости, съ которой они совершаются. А отсутствiе этихъ чертъ въ окружающей его жизни въ такой-же мере “. [Михайловскiй. Соч. т. V. «Герой безвременья»].