Ночь. III Темно. Все спит. Лишь только жук ночной Жужжа в долине пролетит порой; Из-под травы блистает червячёк, От наших дум, от наших бурь далек. Высоких лип стал пасмурней навес, Когда луна взошла среди небес... Нет, в первый раз прелестна так она! - Он здесь. Стоит. Как мрамор, у окна. Тень от него чернеет по стене. - Недвижный взор поднят, но не к луне; Он полон всем, чем только яд страстей Ужасен был и мил сердцам людей. - Свеча горит, забыта на столе, И блеск ее с лучом луны в стекле Мешается, играет, как любви Огонь живой с презрением, в крови! - Кто ж он? кто ж он, сей нарушитель сна? Чем эта грудь мятежная полна? О если б вы умели угадать В его очах, что хочет он скрывать! - О если б мог единый бедный друг Хотя смягчить души его недуг! |
Ночь. III
Впервые опубликовано в 1889 г. в собрании сочинений под редакцией Висковатова (т. I, с. 104).
В автографе — позднейшая помета Лермонтова: «(Сидя в Середникове у окна)».
Середниково — см. примечание к стихотворению «Пан».
Варианты
Ночь. III
Варианты автографа:
Жужжа над вами пролетит порой;
Высоких лип стал пасмурен навес
Тень от него мелькнула по стене.
Свеча горит, трепеща на столе
Огонь с презрением в крови!