Найдич Э. - Этюды о Лермонтове.
"Чета белеющих берез..."

«Чета белеющих берез...»

Одно из самых глубоких и проникновенных стихотворений Лермонтова — «Родина» (1841). Он выступает как истинный живописец русской природы и быта народного. Однако это не простая живопись, а исполненная значимости символика. Почти каждый образ — не только зарисовка, а символическая картина, ставшая, по удачному выражению исследователя, «неотъемлемым достоянием русской литературы и живописи» (Л. Гинзбург).

За всем этим стоит горячий патриотизм Лермонтова, непосредственно выраженное чувство, пронизывающее стихотворение от первых до последних строк, одушевляющее его, создающее необычайно цельное впечатление.

«Родина» — итог многолетних размышлений Лермонтова и одновременно поэтическая реплика в идеологических спорах о судьбах России, которые велись среди дворянской молодежи того времени в литературе и журналистике.

Заявив о своей любви к отчизне и назвав ее странной (вопреки рассудку), Лермонтов отвергает формы любви, свойственные официальной народности («слава, купленная кровью») или славянофильским тенденциям («Полного доверия покой», «Темной старины заветные преданья»).

«Отчизна» (1839), где говорилось, что Россия должна гордиться детской простотой и смирением, своим историческим прошлым.

Белинский в статье о стихотворениях Лермонтова 1840 года как бы предсказывал обращение к патриотической теме: «В полной и здоровой натуре тяжело лежат на сердце судьбы родины, — писал Белинский, — всякая благородная личность глубоко сознает свое кровное родство, свои кровные связи с отечеством».

В названной статье дано понимание патриотизма, близкое к лермонтовскому.

Становятся яснее некоторые места в тексте «Родины», казавшиеся ранее не до конца понятными. Для Лермонтова чувство патриотизма неотрывно от представлений о своем народе и его благоденствии. Поэтому переход от картин природы к народному быту, результатам крестьянского труда, праздничному веселью имеет принципиальное значение. Именно эти черты позволят сказать, что Лермонтов в этом стихотворении понимает любовь к отечеству «истинно, свято и разумно». Обращалось внимание на то, что в стихотворении, созданном вскоре после тяжелого неурожайного 1839 года, когда крестьяне ели даже кровельную солому, поэт говорит об отраде, с которой видит соломенную крышу, полное гумно, окно «с резными ставнями».

Лермонтов сосредоточил внимание на благополучии народа, несмотря на то, что это вовсе не было характерно для тех лет. Белинский писал в статье о Лермонтове, что любовь к отечеству не должна быть «мертвым довольством тем, что есть, но живым желанием усовершенствования; словом, любовь к отечеству должна быть вместе с тем любовью к человечеству». Под любовью к человечеству прежде всего имелась в виду любовь к человеку, усовершенствование самой жизни.

«Родины». По сравнению с Белинским Лермонтов делает шаг вперед. Ему чужд налет отвлеченности. Поэт говорит не о благоденствии человечества вообще, а о состоянии народа, русского мужика. Он выбирает поворот темы, резко расходящийся с патриотизмом, принимающим николаевскую действительность с ее нищетой, грязью, крепостным рабством.

Изобразив народ в праздничном веселье, Лермонтов близок Гоголю. В первой редакции «Тараса Бульбы», напечатанной в сборнике «Арабески» (1835), вслед за словами о бешеном танце, который носит название «козачок», у Гоголя были следующие строки, не вошедшие в окончательную редакцию: «Только в одной музыке есть воля человеку. Он в оковах везде. Он сам себе кует тягостнейшие оковы, нежели налагает на него общество и власть везде, где только коснулся жизни. Он — раб, но он волен потерявшись в бешеном танце, и душа его не боится тела и возносится вольными прыжками, готовая завеселиться на вечность».

Лермонтов в «Родине» — живописец и мыслитель. В первой части стихотворения — размышление; за каждой строкой стоят целые направления общественно-исторической мысли.

И лишь начиная со второй строфы появляется предметное, вещественное изображение, сквозь которое просвечивает обобщающая мысль:

Но  я  люблю — за  что,  не  знаю  сам  —
  степей  холодное  молчанье,
Ее  лесов  безбрежных  колыханье,
Разливы  рек  ее,  подобные  морям.

Лермонтов демонстрирует новые возможности обращения к символическому слову. Для создания символа необязательно, чтобы предметный образ и скрытый за ним смысл далеко отстояли друг от друга («Парус», «Утес», «Листок»).

В «Родине» даны пейзажные и бытовые картины, и все-таки они имеют символический смысл, за ними стоят вполне определенные жизненные ценности.

Точное описание увиденного путником не есть обыкновенная путевая картина. За поэтическим словом скрыта идеологическая перспектива. Сначала необъятные просторы и раздолья отчизны, проселочные дороги, «дрожащие огни печальных деревень», затем обилие образов — знаков крестьянского быта и труда, сменяющиеся картиной праздничной пляски «с топаньем и свистом», жизнью народа, запечатленной в момент веселья.

Символическая сила отдельных образов столь велика, что они и сами по себе как бы являются знаками родины. «Чета белеющих берез», близкая русской народной поэзии, после лермонтовского стихотворения становится одним из зрительных символов Руси. Этот образ возник у Лермонтова давно, в известном его акварельном рисунке, озаглавленном позднее строкой из «Родины». Не менее значительна и емкая строка: «Дрожащие огни печальных деревень». Это тоже один из важнейших ликов родины. В стихотворении передано ощущение связи между путником и жизнью деревенской России, бытием простых людей. В эпиграфе ко второй главе «Евгения Онегина» Пушкин отождествил родину и деревню (О rus! — О Русь). Лермонтов широко развернул эту картину. Очень значителен эпитет «печальные», придающий тональность всему стихотворению. Эту тональность поддерживает еще один лермонтовский эпитет: «Ее степей холодное молчанье».

В стихотворении два главных образа: Родина, крестьянская Россия, и поэт, реально видящий ее, горячо любящий свою страну и народ, поэт, отличающийся своей страстью и могучим сознанием.

Образ России запечатлен в рисунках друга Лермонтова Г. Г. Гагарина к повести В. А. Соллогуба «Тарантас». Белинский писал: «Вглядитесь в эти лица мужиков, быт купцов, купчих, помещиков, лакеев, чиновников, татар, цыган — и согласитесь, что рисовавший их... не только мастер рисовать, но и великий художник и знает Россию».

«Тарантаса» Григорий Гагарин в 1839 году среди других рисунков сделал заставку, не имеющую прямой параллели в соллогубовском тексте, но представляющую смелый и емкий символ. Речь идет о рисунке, сопровождающем букву К: могучие руки, высунувшиеся из нищей избы, поддерживают ампирную колоннаду, заслоняя ею избу и грязь. Эти рисунки были хорошо известны Лермонтову. Через год Лермонтов писал картины совместно с Гагариным.

Стихотворение «Прощай, немытая Россия» по своей политической остроте, краткости и точности социальных характеристик стоит в одном ряду с меткой зарисовкой «фасадной империи» в знаменитой гагаринской заставке.

Оценочным эпитетом — «немытая» — Лермонтов сумел создать впечатляющий образ, поставить позорное клеймо на николаевскую империю. «Немытая» — это прежде всего грязная. Грязная в буквальном смысле и в переносном, нравственном — страна крепостного рабства, наводненная шпионами, покорная и забитая.

Эпитет «немытая» замечателен еще и тем, что он, при всем презрении, не безнадежен: немытого можно отмыть. Резкое лермонтовское отрицание активно. Народ не должен быть пассивным, государство не должно быть полицейским. Они такие, и пока нет возможности ничего изменить; поэтому герой прощается с ней без сожаления.

Определение во втором стихе — «страна рабов, страна господ» — попадает в самую суть помещичьего общества. В этом стихе презрение и к рабам, и к господам.

«голубым мундирам» и «послушному народу». Поэт выступает как личность, противостоящая темным силам самодержавия.

разветвленной машине угнетения. «Всевидящий глаз» и «всеслышащие уши» — это точная характеристика этой машины, зловещий символ самодержавия.

Если в «Родине» Лермонтов сказал о своей любви к отчизне, то здесь он выразил отвращение к крепостному строю, тем «безобразиям и уродствам», которыми «не нарадуются» квасные патриоты (слова Белинского).

Лермонтов заклеймил самодержавие, высказал все до конца, все назвал своим именем. Хранить такие стихи было опасно, они передавались устно. Лишь через сорок шесть лет после смерти поэта они были опубликованы, да и то с цензурными искажениями.

«Прощай, немытая Россия» — вершина политической лирики Лермонтова, одно из самых резких обличительных стихотворений во всей русской поэзии.