Поиск по творчеству и критике
Cлово "REUNION"
Входимость: 5. Размер: 98кб.
Входимость: 3. Размер: 88кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 98кб.
Часть текста: что депеши и письма Гогенлоэ резко отличались от обычных депеш и дипломатических писем: помимо обязательных сведений, они содержали огромное количество всяких описаний, анекдотов и подробностей. Депеши Гогенлоэ — это скорее хроника, иногда принимающая форму дневника, которую дипломат использует осознанно и намеренно. «Мой дневник» («mon journal») — называет посланник депеши, составленные в период событий 14 декабря, когда он ведет записи по часам; так же озаглавлены депеши о праздновании двадцатипятилетия бородинской годовщины. В одной из депеш Гогенлоэ сообщает о состоявшейся в феврале 1840 г. дуэли Лермонтова с сыном французского посла Эрнестом де Барантом. Упоминание это важно. С фактической стороны оно как будто не дает ничего нового, однако оно предстает в окружении иных сообщений Гогенлоэ о жизни придворного и великосветского Петербурга и становится частью некоей общей картины. В этой картине, увиденной глазами умного и проницательного иностранца, долго прожившего в России, проясняются некоторые связи и отношения, ускользавшие от других наблюдателей и важные для биографа Лермонтова. Ее-то мы и постараемся восстановить на основании неизданных и неизвестных...
Входимость: 3. Размер: 88кб.
Часть текста: описания своих вояжей по России, а в 1843–1845 гг. выпустили трехтомник «Степи Каспийского моря, Кавказ, Крым и южная Россия» [80]. Кроме того, в 1846 г. Адель опубликовала поэтический сборник «Грезы путника» [70], по большей части состоящий из произведений, написанных в России. Позднее, уже после смерти Ксавье, Адель переработала текст трехтомного «путешествия», сократив объем текста до формата одной книги («Путешествие в степи Каспийского моря и южную Россию»), которую напечатала в 1860 г. [73] и переиздала в 1868 г. [67]. Многие перечисленные публикации были замечены критиками и учеными и сегодня представляют несомненный интерес как литературный и исторический источник. Однако у нынешнего читателя супруги Омер де Гелль ассоциируется не столько с их путевыми записками, сколько с известной литературной мистификацией, которая представила Адель Омер де Гелль в качестве возлюбленной М. Ю. Лермонтова. Напомним, что П. П. Вяземский подделал более сотни интимных писем Адели Омер де Гелль и в 1887 г. часть из них (лишь лермонтовский «сюжет») опубликовал в «Русском Архиве»....
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: в период времени с 15 сентября 1836 по 6 марта 1837 г.») В одно воскресенье, помнится, 15 сентября 1836 года, часу во втором дня, я поднимался по лестнице конногвардейских казарм в квартиру доброго моего приятеля А. И. Синицына 1 . <...> Подходя уже к дверям квартиры Синицына, я почти столкнулся с быстро сбегавшим с лестницы и жестоко гремевшим шпорами и саблею по каменным ступеням молоденьким гвардейским гусарским офицером в треугольной, надетой с поля, шляпе, белый перистый султан которой развевался от сквозного ветра. Офицер этот имел очень веселый, смеющийся вид человека, который сию минуту видел, слышал или сделал что-то пресмешное. Он слегка задел меня или, скорее, мою камлотовую шинель на байке (какие тогда были в общем употреблении) длинным капюшоном своей распахнутой и почти распущенной серой офицерской шинели с красным воротником и, засмеявшись звонко на всю лестницу (своды которой усиливали звуки), сказал, вскинув на меня свои довольно красивые, живые, черные, как смоль, глаза, принадлежавшие, однако, лицу бледному, несколько скуластому, как у татар, с крохотными тоненькими усиками и с коротким носом, чуть-чуть приподнятым, именно таким, какой французы называют nez à la cousin : *1 «Извините мою гусарскую шинель, что она лезет без спроса целоваться с вашим гражданским хитоном», — и продолжал быстро спускаться с лестницы, все по-прежнему гремя ножнами сабли, не пристегнутой на крючок, как делали тогда все светски благовоспитанные кавалеристы, носившие свое шумливое оружие с большою аккуратностью и осторожностью, не позволяя ему ни стучать, ни греметь. Это было не в тоне. Развеселый этот офицерик не произвел на меня никакого особенного впечатления, кроме только того, что взгляд его...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: et puis nous l'avons mené au Vauxhall de Pavlovsky, où j'ai passé deux heures très agréablement à rôder et à babiller avec les Schevitch, les Oseroff, Repnin et Lermantoff. Mlle Pluskoff voulait absolument faire la connaissance de ce dernier, me répétant dix fois, selon son habitude: «C'est là le éros — je suis fâchée de ne pas connaître votre éros (vous savez, elle ne prononce pas l'h aspiré) — et puis: «Ah, c'est le poète, le éros — vous devriez me présenter votre éros», force m'a été de le faire et, craignant quelque polissonnerie de sa part, car je l'en avais déjà menacé, et il m'avait répondu par une grimace, voilà que je deviens rouge comme du feu, tandis qu'elle lui débite des compliments sur ses poésies. Il la salue et s'écrie en me regardant: «Софья Николаевна, отчего вы так покраснели? Мне надобно краснеть, а не вам». Et pas moyen d'expliquer cette rougeur devant Mlle Pluskoff, qui y voyait une nouvelle preuve de ma passion pour le éros peu délicat qui s'en amusait. < ... > Samedi il a plu à verse toute la journée, nous n'avons pas bougé de la maison; Mlle Pluskoff a dîné chez nous, et le soir nous avons eu Lermantoff, Marie, les Baratinsky, Wiasemsky et Repnin. Dimanche j'ai appris par Mlle Pluskoff que Mr Charles de Bourmont 2 devait venir voir Zarsko Selo avec le général Tchevkin; 3 il y avait déjà une quinzaine de jours que je savais par les gazettes son arrivée à Petersbourg et que je m'agitais vainement pour trouver un...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: aimée que je connaisse — et pourtant vous avez blessé beaucoup de personnes soit par irréflexion, soit par négligence; je ne trouve même pas que vous vous donniez jamais beaucoup de peine pour être aimable; eh bien, on vous pardonne tout cela; vous avez un regard et un sourire devant lesquels l'antipathie et ressentiment ne tiennent pas, что-то милое и привлекающее всех». C'est fort joli, n'est-ce pas, et très flatteur, si c'était vrai? Quand je dis « très flatteur », Dieu sait! Etre aimée de tout le monde veut dire au fond n'être véritablement aimée de personne! Mais je ne regarde jamais au fond des choses pourvu que la surface me convienne. Et puis les livres, ces bons et chers compagnons qu'on <нрзб.> aimer sans qu'ils vous le rendent (c'est le beau idéal auquel j'aspire dans mon système sur l'humanité, mais je ne l'ai pas encore atteint) — et les promenades, et mon cheval! Combien sont bêtes les gens qui trouvent le temps de s'ennuyer dans la vie! Pardonnez-moi, chère Catherine, cette longue dissertation philosophique et tant soit peu égoiste! Revenons à l'histoire. < ... > Vendredi nous avons eu Catherine Spafarieff 1 avec sa nièce, la jolie Mlle Traversey, 2 et Michel Rebinin, 3 plus gros, plus réjoui que jamais. Ceux- là aussi nous les avons fait joliment promener, non par une matinée, mais par une soirée ardente — à si bonnes enseignes qu'en une demi-heure, montre à la main, nous avons couru (c'est le mot) de l'Arsenal par ...