Часть текста: дипломатических писем: помимо обязательных сведений, они содержали огромное количество всяких описаний, анекдотов и подробностей. Депеши Гогенлоэ — это скорее хроника, иногда принимающая форму дневника, которую дипломат использует осознанно и намеренно. «Мой дневник» («mon journal») — называет посланник депеши, составленные в период событий 14 декабря, когда он ведет записи по часам; так же озаглавлены депеши о праздновании двадцатипятилетия бородинской годовщины. В одной из депеш Гогенлоэ сообщает о состоявшейся в феврале 1840 г. дуэли Лермонтова с сыном французского посла Эрнестом де Барантом. Упоминание это важно. С фактической стороны оно как будто не дает ничего нового, однако оно предстает в окружении иных сообщений Гогенлоэ о жизни придворного и великосветского Петербурга и становится частью некоей общей картины. В этой картине, увиденной глазами умного и проницательного иностранца, долго прожившего в России, проясняются некоторые связи и отношения, ускользавшие от других наблюдателей и важные для биографа Лермонтова. Ее-то мы и постараемся восстановить на основании неизданных и неизвестных лермонтоведам документов Штутгартского архива. 1 У вюртембергского посланника князя Гогенлоэ-Кирхберга и его жены графини Екатерины Ивановны Голубцовой в здании вюртембергского посольства (Галерная улица, дом 45) с осени 1835 г. стали регулярно собираться по средам. К концу 1830-х гг., когда у посланника стал бывать Лермонтов, принимали по вторникам — в доме Екатерины Ивановны. Салон ...

2. Соллогуб В.А.: Большой свет

Входимость: 3. Размер: 84кб.

Часть текста: (фр.)] I В Большом театре был маскарад. Бенуары красовались нарядными дамами в беретах и бархатных шляпках с перьями. Облокотившись к бенуарам, несколько генералов, поддерживая рукой венециянки, шутили и любезничали с молодыми красавицами. В углублении гремела музыка при шумном говоре фонтана. В зале и по лестницам толпились фраки в круглых шляпах, мундиры с пестрыми султанами, а вокруг их вертелись и пищали маски всех цветов и видов. Было шумно и весело. Среди общего говора и смеха, среди буйных ликований веселой святочной ночи два человека казались довольно равнодушными к общему удовольствию. Один - высокого роста, уже не первой молодости, с пальцем, заложенным за жилет, в лондонском черном фраке; другой - в гусарском армейском мундире, с одной звездочкой на эполетах. Первый, казалось, пренебрегал маскарадом оттого, что он всего насмотрелся досыта. В глазах его видно было, что он точно так же глядел на карнавал Венеции, на балы Большой оперы в Париже и что всякий напрасный шум казался ему привычным и скучным. На устах его выражалась колкая улыбка, от приближения его становилось холодно. Товарищ его, ...

3. Титов А. А.: Лето на водах. Глава 4

Входимость: 2. Размер: 21кб.

Часть текста: Поняв это и трудно смиряя неугасшие желания, она вырвала из сердца последнюю свою нежную привязанность — любовь к красавцу кавалергарду Александру Трубецкому, которого в тайные минуточки называла она Бархатом — сокровенным словечком, откуда-то ставшим известным всему Петербургу. С тех пор, оскорблённо и боязливо замкнувшись, императрица жила дочерьми, которых искренне любила, особенно старшую — Марию, вызывавшую в ней завистливое восхищение полным отсутствием страха перед грозным отцом. Кроме любви к дочерям (сыновей от неё отдалили) жизнь императрицы скрашивала дружба с немногими придворными — по большей части женщинами — да вести из родной Германии. И вот днём пришла эстафета от брата, наследного принца прусского, и братнее письмо было непривычно интимным и дружеским и заканчивалось приглашением приехать летом в Берлин, куда уже готовилась собраться вся родня: прусская, баварская, саксонская, вюртембергская. Александра Фёдоровна так или иначе собиралась в Германию — для поправления здоровья врачи настойчиво посылали её в Эмс. Как всякая добрая немка, Александра Фёдоровна любила родню, кроме, конечно, русской: её всегда...

4. Чистова И.С. - Дневник гвардейского офицера

Входимость: 2. Размер: 42кб.

Часть текста: Лермонтов писал: «Герой нашего времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии < ... > Ему (автору, — И. Ч. ) < ... > было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастью, слишком часто встречал» (6, 203). Каков же он, Григорий Александрович Печорин? Существуют два аспекта изучения этого ставшего классическим лермонтовского образа: первый — когда герой романа рассматривается в его отношении к основным нравственно-этическим категориям; второй — когда представление о нем как об историко-культурном, психологическом типе человека 1830-х гг. складывается на основе реальных документов эпохи — мемуаров, переписки, дневников. В первом случае проникновение в характер Печорина ограничено пределами текста; материал для оценок дает лишь анализ многократных проявлений характера героя, так или иначе, в разных формах, обнаруживающего себя на страницах романа. При этом почти всегда существует опасность вневременных и отвлеченных характеристик. Очевидно, что историческое объяснение конкретного поведения героя, обусловленного психологическими чертами его личности, обогащает анализ; вот почему интересно и плодотворно рассмотреть Печорина в ряду реальных людей 1830-х гг., соотнести их образ мыслей, систему морально-этических представлений, манеру внешнего поведения и т. д. Перед нами не попадавший до настоящего времени в поле зрения исследователей дневник прапорщика, затем подпоручика лейб-гвардии Семеновского полка Константина Павловича Колзакова. 1 Это несколько тетрадей с подробнейшими записями событий (на французском и русском языках), хронологические рамки которых составляют 1838 — 1840 гг. Автор дневника, столичный гвардейский офицер, принадлежал к кругу знатной петербургской военной молодежи, ...

5. В альбом автору "Курдюковой" (И.П. Мятлеву)

Входимость: 2. Размер: 2кб.

Часть текста: альбом автору "Курдюковой" (И.П. Мятлеву) [В альбом автору "Курдюковой"] (Ив. Петр. Мятлеву) На наших дам морозных С досадой я смотрю, Угрюмых и серьезных Фигур их не терплю. Вот дама Курдюкова! Ее рассказ так мил, Я от слова до слова Его бы затвердил. Мой ум скакал за нею, II часто был готов Я броситься на шею К madame de-Курдюков. И. П. Мятлеву Впервые опубликовано в 1842 г. в «Отечественных записках» (т. 24, № 9, отд. I, с. 174). Иван Петрович Мятлев (1796 — 1844) — русский поэт, известный своими опытами в области макаронической поэзии, основанной на смешении различных языков. Особой популярностью пользовался шутливый роман в стихах «Сенсации и замечания г-жи Курдюковой за границей, дан л'этранже» (1841). Время создания стихотворения связывается обычно с датой публикации книги, однако Мятлев читал роман в салонах Москвы и Петербурга еще до выхода его в свет. О стихах «Ишки Мятлева» Лермонтов упоминает в стихотворении «<Из альбома С. Н. Карамзиной>». В первую строку Лермонтов ввел...

6. Герой нашего времени. Княжна Мери

Входимость: 1. Размер: 44кб.

Часть текста: города, на самом высоком месте, у подошвы Машука: во время грозы облака будут спускаться до моей кровли. Нынче в пять часов утра, когда я открыл окно, моя комната наполнилась запахом цветов, растуших в скромном палисаднике. Ветки цветущих черешен смотрят мне в окна, и ветер иногда усыпает мой письменный стол их белыми лепестками. Вид с трех сторон у меня чудесный. На запад пятиглавый Бешту синеет, как "последняя туча рассеянной бури"; на север поднимается Машук, как мохнатая персидская шапка, и закрывает всю эту часть небосклона; на восток смотреть веселее: внизу передо мною пестреет чистенький, новенький городок, шумят целебные ключи, шумит разноязычная толпа, - а там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Казбеком и оканчиваясь двуглавым Эльборусом... Весело жить в такой земле! Какое-то отрадное чувство разлито во всех моих жилах. Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце ярко, небо сине - чего бы, кажется, больше? - зачем тут страсти, желания, сожаления?.. Однако пора. Пойду к Елизаветинскому источнику: там, говорят, утром собирается все водяное обшество. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Спустясь в середину города, я пошел бульваром, где встретил несколько печальных групп, медленно подымающихся в гору; то были большею частию семейства степных помещиков; об этом можно было тотчас догадаться по истертым, старомодным сюртукам мужей и по изысканным нарядам жен и дочерей; видно, у них вся водяная молодежь была уже на перечете, потому что они на меня посмотрели с нежным любопытством: петербургский покрой...

7. Щеголев П. Е.: Книга о Лермонтове (выпуск первый). Часть вторая. Молодость в Петербурге (1832—1836). Страница 3

Входимость: 1. Размер: 49кб.

Часть текста: решился он мне назвать Лермонтова, и когда гусарский юнкер надел эполеты, он не замедлил ко мне явиться. Таково было начало нашего знакомства. [А. Н. Муравьев. «Знакомство с русскими поэтами». Киев, 1871 г., стр. 21—22.] — Лермонтов просиживал у меня по целым вечерам; живая и остроумная его беседа была увлекательна, анекдоты сыпались, но громкий и пронзительный его смех был неприятен для слуха, как бывало и у Хомякова, с которым во многом имел он сходство; не один раз просил я и того и другого «смеяться проще». Часто читал мне молодой гусар свои стихи, в которых отзывались пылкие страсти юношеского возраста, и я говорил ему: «отчего не изберет более высокого предмета для столь блистательного таланта?» [А. Н. Муравьев. Знакомство с русскими поэтами. Киев, 1871 г., стр. 22.] Его императорское величество, в присутствии своем в Риге, ноября 22-го дня 1834 года, соизволил отдать следующий приказ. ...................... По кавалерии Производятся по экзамену из юнкеров в корнеты: Кавалергардского ее величества полка Тизенгаузен 2-й, в тот же полк, и Мартынов в лейб-Кирасирский его высочества наследника .... ........... лейб-гвардии Гусарского полка: Лермантов. Подписал: за отсутствием военного министра, генерал-адъютант Адлерберг. 62 Декабря 4 дня. 3-е Состоящие при Школе нижепоименованные юнкера и подпрапорщики высочайшим приказом, последовавшим в 22-й день минувшего ноября, произведены: эскадрона кавалерийских юнкеров из юнкеров в корнеты: ... л. -гв. Гусарского: Лермантов ... ...................... Объявляя о сем по вверенной мне Школе предписываю исключить их из списочного состояния, а казначею Школы г-ну майору Бруну сделать помянутым офицерам расчет в артельной сумме и каждого из них удовлетворить...

8. Вольперт Л.: Эстетизация рефлексии в прозе Лермонтова (Печорин и его французские "собратья")

Входимость: 1. Размер: 96кб.

Часть текста: Первый русский психологический роман Герой нашего времени 1 , тесно связанный с французской психологической традицией XVII – первой половины XIX вв. (от Принцессы Клевской М. де Лафайет до Красного и черного Стендаля), своим искусством исследования души во многом обязан прозе Франции и, в частности, исповедальному роману , впервые в европейской словесности разработавшему категорию рефлексии. Рефлексия — форма сознания, точнее, его высшего типа — самосознания , отражающая определенное миропонимание (часто — ощущение дисгармонии мироздания). По отношению к искусству слова термин «рефлексия» выходит за узкопсихологические рамки («взгляд на себя со стороны») и приобретает общефилософскую значимость в качестве одного из способов познания мира и человека. Эстетизация рефлексии (придача художественности процессу самопознания) требует определенной жанровой структуры. В наибольшей степени эстетическому заданию отвечают жанры эпистолярного и исповедального романов, интеллектуальной драмы, собрания афоризмов и сентенций. В европейской литературе ХХ в. мастера рефлексии — Бернард Шоу, Брехт, Жироду, Сартр, Ионеско, Олби, а также авторы интеллектуальных романов и новелл неомифологизма (Джойс, Гессе, Томас Манн, Фолкнер, Стайрон, Борхес, Кортасар и др.). В России первой половины ХIХ в. у истоков такого способа исследования души стоит Лермонтов. Эстетизация рефлексии отвечает природе гения, специфике личности поэта, свойственна всему его творчеству (прозе, драматургии, поэзии) и проявляется...

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: в юнкерскую школу, она была огорчена, что тем самым, по ее мнению, он лишает себя возможности развивать свое литературное дарование: «Я не могу вам выразить свое огорчение, — писала она Л., — которое причинила мне дурная новость, сообщенная вами. Как, после стольких усилий и трудов, увидеть себя совершенно лишенным надежды воспользоваться их плодами и быть вынужденным начать совершенно новый образ жизни?.. Вы действовали с излишней стремительностью» [10]. Л. описывает ей свою петербургскую жизнь, посылает новые стихи (в частности «Парус»). Через нее старается узнать о том, как живет Варвара Александровна. Пишет ей о Москве: «Москва моя родина и всегда ею останется. Там я родился, там много страдал и там же был слишком счастлив!» [5]. С Кавказа, во время первой своей ссылки, Л. шлет ей и «Madame вашей сестре» (Варваре Александровне или Елизавете Александровне) «черкесские туфельки», описывает ей вид на Эльбрус из окна своей комнаты. Перед отъездом на службу в Гродненский полк сообщает, что был у Жуковского и отдал ему для «Современника» «Тамбовскую казначейшу». И снова шлет ей стихи — «Молитву странника». М. А. Лопухиной в жизни не очень везло, — она не вышла замуж, не завела своей семьи. У нее были родственные привязанности, и Л. среди таковых был одной из самых крепких. «Какое несчастье эта смерть, — писала она после гибели поэта. — <…> я не могу освободиться от мысли об этой...

10. L'Attente

Входимость: 1. Размер: 3кб.

Часть текста: L'Attente L'Attente Je l'attends dans la plaine sombre; Au loin je vois blanchir une ombre. Une ombre qui vient doucement.... Eh non: - trompeuse esperance - C'est un vieux saule qui balance Son tronc desseche et luisant. Je me penche et longtemps j'ecoute: Je crois entendre sur la route Le son qu'un pas leger produit... Non, ce n'est rien! c'est dans la mousse Le bruit d'une feuille que pousse Le vent parfume de la nuit. Rempli d'une amere tristesse Je me couche dans l'herbe epaisse Et m'endors d'un sommeil profond.... Tout-a-coup, tremblant, je m'eveille: Sa voix me parlait a l'oreille, Sa bouche me baisait an front. Перевод: ОЖИДАНИЕ Я жду ее в угрюмой долине. Вдали, вижу, белеет призрак, который тихо приближается. Но нет! обманчива надежда! То старая ива колеблет свой сухой и блестящий ствол. Я наклоняюсь и долго прислушиваюсь: мне кажется, что я слышу звук легких шагов по дороге. Нет, не то! Это лист шумит по мху, поднимаемый ароматным ветром ночи. Полный горькой тоски, я ложусь в густую траву и засыпаю глубоким сном. Вдруг, вздрагивая, я просыпаюсь: ее голос шептал мне на ухо, ее уста целовали мой лоб. L'attente Впервые опубликовано (по черновому автографу) в 1887 г. в «Русской старине» (№ 5, с. 406; № 12, с. 735 — 736). Беловой автограф находится в письме Лермонтова к С. Н. Карамзиной от 10 мая 1841 г., — по всей вероятности, тогда же и написано стихотворение. Стихотворение ошибочно связывалось с именем французской поэтессы Оммер де Гелль, жены французского консула в Одессе. В 80-х годах XIX в. П. П. Вяземский, автор вымышленных «Писем и записок» Оммер де Гелль, напечатал переделанный им текст стихотворения «L'attente» — якобы первоначальную его редакцию под названием «A madame Hommaire de Helle» («K мадам Оммер де Гелль»). Сведения П. П. Вяземского опровергнуты советским литературоведением: обнаружены рукописи, изобличавшие подделку (подробнее см.: Литературное наследство, т. 45 — 46. М., 1948, с. 761 — 766). Варианты L'Attente Вариант автографа ГПБ: C'est un vieux bouleau qui balance * [123] [123] Это старая береза, которая покачивает. (Франц.)

Поиск по творчеству и критикеCлово "MADAME"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "MADAME"