|
2
Тотчас после ареста Лермонтова по городу поползли разноречивые слухи. Говорили, что дуэль была проявлением характерного для Лермонтова светского удальства, результатом «салонного волокитства», любви его к «шумной жизни». Многие считали, что поединок произошел вследствие его «заносчивого характера».
Виновницей дуэли молва называла княгиню Марию Алексеевну Щербатову, урожденную Штерич.
«Он влюбился во вдову, княгиню Щербатову, за которой волочился сын французского посла», — занес в свои «Памятные заметки» Н. М. Смирнов2.
По словам Е. А. Сушковой, Лермонтов считался «женихом Щербатовой», которую Сушкова называла «красавицей и весьма образованной женщиной»3.
А. П. Шан-Гирей тоже решил, что виною всему была Щербатова. «Мне ни разу не случалось ее видеть, — писал он много лет спустя, — знаю только, что она была молодая вдова». От самого Лермонтова Шан-Гирей слышал, что «такая, что ни в сказке сказать, ни пером описать». «Немножно слишком явное предпочтение, оказанное на бале счастливому сопернику, взорвало Баранта...» — заключал Шан-Гирей свои скудные сведения о причинах дуэли4.
«По Петербургу таскают теперь историю Лермонтова — глупейшую»5, — писал 10 апреля Николай Полевой брату Ксенофонту.
Эти слухи были подхвачены впоследствии биографами Лермонтова, которые решили на основании их, что причиною дуэли была женщина, что соперники дрались из-за княгини Щербатовой. Указывали также, что непосредственным поводом к ссоре якобы послужило четверостишие, которым Лермонтов оскорбил Баранта: «Ах, как мила моя княгиня, за ней волочится француз...» Но этот слух был опровергнут в 1872 году бывшим однокашником Лермонтова по юнкерской школе6. Он заявил, что четверостишие было написано по совершенно иному поводу еще в бытность Лермонтова воспитанником юнкерской школы, адресовано другому лицу и к Баранту отношения иметь не могло.
«историю».
Однако еще современница Лермонтова поэтесса Е. П. Ростопчина понимала, что для объяснения смысла ссоры русского поэта с сыном иностранного дипломата указанного повода недостаточно. Ростопчина назвала совсем другую причину.
Через много лет после смерти Лермонтова, делясь своими воспоминаниями о нем в письме к Александру Дюма, поэтесса назвала прямой причиной ссоры между Лермонтовым и Барантом «спор о смерти Пушкина»7.
С версией Ростопчиной совпадает еще одно свидетельство современника, ссылавшегося при этом на слова самого Лермонтова. Караульный офицер Горожанский, дежуривший на Арсенальной гауптвахте в то время, когда Лермонтов находился там в заключении, случайно слышал и передал потом П. А. Висковатову слова самого поэта: «Je déteste ces chercheurs d’avantures*»8.
Уже два последних свидетельства указывают на то, что причины недружелюбных отношений Лермонтова с Барантом заключались не в простом любовном соперничестве. Мы еще вернемся к этим причинам. А пока приведем ряд откликов современников, которые привлекут наше внимание к другой участнице дуэльной истории.
Сноски
* Я ненавижу этих искателей приключений (фр.).
|